Б. Г. Анцух
Воля
Наш 927-й истребительный авиационный полк 330-й истребительной дивизии воевал в составе 14-й воздушной армии с января по октябрь 1944 г. Массовыми были проявления стойкости и мужества, и несколько боевых эпизодов мне особенно запомнились.
В воздушном бою за город Псков самолет, пилотируемый лейтенантом Николаем Сергеевичем Седаковым, был подожжен. Руки и ноги летчика лизал огонь, но он направил самолет к линии фронта. Еще несколько минут полета. Кто победит? Огонь или воля летчика? Порой Николай чувствовал, что теряет силы и сознание. Невероятными усилиями каждый раз заставлял себя очнуться. Обгоревший, почти утративший ощущение боли от ожогов, он все же пересек линию фронта и лишь тогда покинул кабину пылающего самолета.
Обгоревшего летчика пехотинцы доставили в госпиталь. Только через несколько дней он пришел в сознание, чувствовал, что около него люди, слышал разговоры, но ничего не видел - он ослеп. Тяжело было перенести этот удар. Когда на восемнадцатые сутки с глаз сняли бинты и он увидел свет, врач сказал ему: "Успех принесло не только наше искусство, но ваша воля, уверенность в будущем".
Действительно, Николай не терял веру в то, что он будет летать. И едва его зрение улучшилось, а раны затянулись, он убежал из госпиталя. Но на этом не закончилось испытание воли летчика. В первом же полете у него начали кровоточить руки и ноги. Врачи запретили ему летать, но Седаков не уступил, он стал закаливаться, создал для себя систему упражнений с постепенным увеличением нагрузок, и настал день, когда снова поднял в воздух свой боевой самолет. Помогли ему и фронтовая дружба, его боевые друзья.
Вступив на территорию Эстонии и Латвии, наши войска вели тяжелые бои за Валгу, Цесис. Полк принимал активное участие в этих боях. 23 августа 1944 г. шестерка истребителей Ла-5 под командованием старшего лейтенанта Власова, прикрывая войска, вступила в бой с 40 бомбардировщиками и четырьмя истребителями противника. Расстроив ряды бомбардировщиков и сбив шесть Ю-87, наши летчики сорвали налет вражеской авиации на наши наземные части.
В тот же день летчики Н. В. Пузанов, Н. А. Егоров и братья Николай и Анатолий Левченко южнее города Тарту вступили в бой с 30 бомбардировщиками и 12 истребителями противника. Наши истребители, нарушив боевой порядок врага, начали преследовать фашистских бомбардировщиков, сбили два "юнкерса", но в этот момент на них обрушились истребители врага. Несмотря на численное превосходство противника, наши летчики навязали бой первыми и вели его с нарастающей активностью, они дрались до тех пор, пока в баках оставался бензин. В этом неравном бою было сбито четыре вражеских истребителя Me-109.
В боях за освобождение города Риги командир звена старший лейтенант Владимир Михайлович Островский и его ведомый лейтенант Андрей Андреевич Воробьев получили задание сопровождать восемь "илов" для штурмовки танковой колонны, прорвавшейся в боевые порядки наших войск. Вечерело. Казалось, в воздухе не должно быть вражеских истребителей. Придя в заданный район и обнаружив фашистские танки, "илы" образовали замкнутый круг и начали штурмовку. На земле возникли костры от горящих танков противника. Владимир и Андрей увлеклись боем, помогая штурмовикам расстреливать фашистов. Вдруг в шлемофоне прозвучал тревожный голос: "Справа четверка "фоккеров"". Через несколько секунд снова тот же голос с наземного поста наведения: "Сзади, выше вас, четыре ,,мессера"". В этот момент Владимир заметил еще одну четверку "фоккеров", стремительно шедших на наши "илы". Островский и Воробьев резко бросили свои Ла-5 на "фоккеры". Островский погнался за одним из них, но сверху его атаковал другой "фоккер" и зажег самолет. Он скольжением сбил пламя и резко стал набирать высоту, самолет кренило вправо, но рулей он слушался. Смело атаковал очередной "фоккер" и меткой очередью из пушки снизу ударил его так, что гот взорвался в воздухе и упал недалеко от командного пункта нашей стрелковой дивизии, которая вела тяжелый бой с противником. Островский увидел на земле еще один горящий самолет, мелькнула тревожная мысль: не сбили ли Андрея Воробьева? Оглянулся. А тот рядом, только рация его молчит, видно, повреждена в бою. "Молодец, Андрей, значит, это он сбил второго фашиста", - подумал Островский.
Понеся потери, вражеские самолеты разошлись в стороны, уходя с поля боя. "Илы" при очередной атаке сбили еще один вражеский истребитель ФВ-190. Наши потерь не имели, но повреждений было очень много. Островский и Воробьев с трудом посадили свои самолеты на аэродром.
Этот воздушный бой со своего КП наблюдал командир стрелковой дивизии. Он дал высокую оценку работе наших штурмовиков и истребителей и просил командование 330-й истребительной авиадивизии представить летчиков к наградам. Островский был награжден орденом Красного Знамени, Воробьев - орденом Отечественной войны I степени.
Воля, воля к победе. Как много она значила в бою с коварным и сильным врагом! И высокие волевые качества наших летчиков, умноженные мастерством,
