А. Б. Морозов
На страже здоровья авиаторов
Великая Отечественная война застала меня под Ленинградом в должности дивизионного врача 54-й истребительной авиадивизии. В начале июля я был назначен начальником медицинской службы 7-го истребительного авиационного корпуса ПВО Ленинграда, а с декабря 1941 г. возглавлял медицинское обеспечение боевых действий военно-воздушных сил Волховского фронта, а затем-14-й воздушной армии, участвовал во всех фронтовых операциях до августа 1944 г.
В середине декабря я прибыл в Хвойную вместе с начальником Санитарного управления Волховского фронта генералом А. Е. Песисом на должность его помощника по ВВС и флагманского врача ВВС фронта.
При знакомстве с начальниками отделов и служб штаба, а также с начальниками отделов и главными специалистами Санитарного управления сразу установились хорошие, деловые взаимоотношения, которые продолжались и укреплялись на протяжении всей моей дальнейшей работы.
Я нанес на свою карту расположение авиационных и авиационно-технических частей и соединений армии, госпитальные базы фронта и общевойсковых армий, наметил проверку состояния медицинской службы на передовых действующих аэродромах и оказание практической помощи старшим врачам летных частей и батальонов аэродромного обслуживания.
Результаты проверки не обрадовали. В некоторых батальонах аэродромного обслуживания (БАО) медицинская служба была неполностью укомплектована врачами, во многих войсковых лазаретах не было хирургов и хирургических медицинских сестер. Большая часть врачей летных частей не имела специальной подготовки, они призывались преимущественно из окончивших гражданские медицинские институты, мало было кадровых врачей, прошедших военно-медицинскую подготовку, особенно по авиационной медицине.
Задачи были сложные, а силы и средства очень ограничены. Медицинская служба батальонов аэродромного обслуживания располагала только медицинскими пунктами (амбулаториями) с войсковыми лазаретами на 10-15 коек, которые были развернуты в 1,5-2 километрах от аэродрома, в районах расположения основных подразделений БАО. Во время полетов и работы на аэродроме находился дежурный фельдшер или медицинская сестра с санитарной или с приспособленной для перевозки раненых и больных грузовой автомашиной, оснащенной медицинским имуществом для оказания до-врачебной помощи на месте.
Были приняты меры для организации на каждом действующем аэродроме в районе расположения КП нештатного медицинского пункта для оказания первой врачебной помощи, которая осуществлялась старшим врачом летной части с привлечением к работе фельдшера или медицинской сестры БАО. На случай выезда к месту приземления раненых авиаторов вне аэродрома дежурная санитарная машина дополнительно оснащалась переносным медицинским имуществом, двумя волокушами, а зимой еще и средствами обогрева и двумя парами лыж.
Нужно было оказать практическую помощь старшим врачам летных частей, не имевшим соответствующей подготовки по авиационной медицине, в организации специальных мероприятий по обеспечению высотных, ночных полетов и полетов в сложных метеорологических условиях. К этой работе привлекли флагманских врачей ВВС наземных армий и начальников медицинской службы резервных авиационных групп, с которыми были проведены инструктивные занятия. Организовали хирургическую подготовку врачей для тех войсковых лазаретов, где не было хирурга, прикрепив их к ближайшим хирургическим госпиталям, где они приобретали необходимые знания и практические навыки. Там же проводилась и подготовка хирургических медицинских сестер. Надо сказать, что хирургическая подготовка медицинского состава и специальная подготовка старших врачей летных частей проводилась и совершенствовалась на протяжении всего периода военных действий.
Медицинская служба БАО помимо лечебно-эвакуационного обеспечения проводила санитарно-профилактическую и противоэпидемическую работу в частях и среди гражданского населения. Из-за отсутствия в районах авиационной базы санитарно-дезинфекционной техники (обмывочно-дезинфекционных и банно-прачечных отрядов), которые появились только в конце 1943 г., приспосабливались и строились примитивные бани, дезинфекционные камеры, дезинсекторы и использовались антипаразитарные средства.
Одной из основных мер в профилактике инфекционных заболеваний была санитарно-эпидемиологическая разведка путем подворных обследований населенных пунктов, получения сведений от медицинской службы ближайших частей и соединений сухопутных войск с помощью местных органов здравоохранения. Делались профилактические прививки и медицинский контроль за полной изоляцией личного состава от гражданского населения, санитарная обработка прибывающего пополнения, а при необходимости - и карантинизация. В необходимых случаях в районах размещения авиаторов проводилась санитарная обработка гражданского населения. Большое внимание уделяли медицинскому контролю за питанием личного состава и водоснабжением. Из-за отсутствия штатной противоэпидемиологической службы, которая появилась лишь в конце 1944 г., все анализы продуктов, пищи, воды и обследование работников пищеблоков делали в санитарно-эпидемиологических лабораториях или в санитарно-эпидемиологических отрядах общевойсковых армий.
Для профилактики заболеваний недостаток в пище витаминов пополнялся витаминными препаратами, настоем хвои, а в летний период использовались съедобные травы (щавель, крапива), плоды дикорастущих растений, грибы.
В ходе Любанской операции мне пришлось выполнять задания по организации переброски по воздуху медикаментов, консервированной крови, перевязочных материалов и другого медицинского имущества для медицинской службы 2-й ударной армии и по эвакуации санитарными и транспортными самолетами тяжелораненых бойцов и командиров.
Операция внесла существенные коррективы в организацию медицинского обеспечения боевых действий авиации. Первые же донесения о потерях показали, что многие раненые летчики и члены экипажей сбитых самолетов произвели посадку или приземлились с парашютами вне аэродрома, на территории лесисто-болотистой местности, в войсковом районе и в районе армейского тыла общевойсковых армий Нужно было организовать поисковую работу. Для розыска раненых летчиков и экипажей самолетов, не вернувшихся с боевых заданий, оказания им медицинской помощи и эвакуации как в Любанской, так и в последующих фронтовых операциях были широко использованы сеть постов оповещения, радиостанции наведения, технические команды по розыску и эвакуации подбитых самолетов, в которые выделялось по 1-2 фельдшера или медицинские сестры с необходимым оснащением, поисковые группы авиационных и авиационно-технических частей с представителями медицинской службы и специальные медицинские группы по отбору летного состава из общего потока раненых на основных направлениях санитарной эвакуации общевойсковых армий. К поисковой работе была привлечена и медицинская служба наземных армий.
В систему лечебно-эвакуационного обеспечения подключили силы и средства госпитальной базы фронта и госпитальных баз общевойсковых армий В Тихвине выделили один хирургический эвакогоспиталь, в котором организовали специальное отделение для лечения летного состава. На основных путях санитарной эвакуации общевойсковых армий имели по одному хирургическому эвакогоспиталю с отделениями для сосредоточения раненых летчиков и экипажей самолетов, приземлившихся в войсковом районе ив районе армейского тыла, оказания им квалифицированной медицинской помощи и последующей эвакуации. Легкораненых направляли непосредственно в войсковые лазареты ближайших аэродромов, а тяжелораненых и раненых средней тяжести эвакуировали санитарными самолетами в авиационные отделения эвакогоспиталей госпитальной базы фронта. В одном из хирургических эвакогоспиталей в Боровичах было организовано многопрофильное, хорошо оснащенное авиационное отделение с врачами-специалистами, которые составили врачебно-летную экспертную комиссию.
В районах госпитальных баз фронта и общевойсковых армий были организованы взлетно-посадочные площадки с аэродромными эвакоприемниками для санитарных самолетов. Эти площадки, а также ближайшие аэродромы использовались для эвакуации раненых авиаторов и бойцов общевойсковых армий. Здесь максимально была использована эскадрилья санитарных самолетов С-2, находившаяся в моем оперативном подчинении.
В войсковых лазаретах БАО задерживались только легкораненые и раненные в мягкие ткани со сроками лечения до 15-20 дней, тяжелораненые и раненые с повреждением костей после первичной хирургической обработки ран эвакуировались в авиационное отделение эвакогоспиталя в Боровичах, туда же доставлялись и терапевтические больные из летно-технического состава со сроками лечения до 3-4 месяцев. Раненых, нуждающихся в отдельных видах специализированной помощи, направляли в соответствующие госпитали фронта. Раненых и больных с обнадеживавшими прогнозами возвращения их к летной работе, но требовавших длительного лечения, с 1943 г. направляли в Центральный авиационный госпиталь в Москве, а тех, для кого возврат к летной работе был невозможен, в эвакогоспитали тыла страны.
Старшие врачи авиационных частей проводили большую работу по сохранению здоровья личного состава, проверяли наличие на самолетах бортовых аптечек, аварийных бортовых пайков, индивидуальных перевязочных пакетов. Постоянное внимание уделялось обучению летного состава правилам самопомощи и взаимопомощи при ранениях, ожогах, острых заболеваниях, по предупреждению обморожений. Мы следили за организацией высотного питания с целью повышения выносливости организма, за состоянием и соблюдением правил пользования кислородно-дыхательной аппаратурой. Особая забота проявлялась об организации рационального питания летного состава, совершавшего ночные полеты. Отсутствие или недостаточное количество в организме витамина А вело к расстройству зрения. Мы следили за освещенностью помещений, предназначенных для пребывания в них летного состава перед ночными полетами, учили правильно использовать очки-светофильтры для предохранения глаз от ослепляющего света прожекторов.
Весь летный состав проходил периодически медицинские осмотры, контролировались летная нагрузка и работоспособность, проводились оздоровительные и лечебно-профилактические мероприятия.
Все раненые и больные из числа летного состава после выписки из лечебных учреждений проходили врачебно-летную экспертную комиссию.
Большое физическое и нервно-психическое напряжение приводило к утомлению и переутомлению. Нужно было видеть состояние летчика, вернувшегося с боевого задания, в котором он вел воздушный бой, подвергался огню зениток противника, а то и терял своего боевого товарища, чтобы понять его состояние. Бывало, что при медицинских осмотрах и опросах, летчики доверительно жаловались на общую слабость, головную боль, расстройство сна, потерю аппетита. Кратковременный отдых при части не давал достаточного результата. Нужно было создавать организованный отдых, и мы это делали. Вначале на базе войсковых лазаретов создали ночные санатории, затем силами и средствами районов авиационного базирования организовали по одному дому отдыха на 40-50 коек каждый, а несколько позднее на средства, отпущенные по линии ВЦСПС, был открыт армейский дом отдыха на 75-100 коек в окрестностях Боровичей, над которым шефствовали врачи-специалисты авиационного отделения эвакогоспиталя. В этот дом отдыха направлялся летный и технический состав с признаками сильного переутомления, выполнивший норму боевого налета, и выздоравливавшие из войсковых лазаретов БАО и авиационных отделений эвакогоспиталей.
Врачи частей систематически проводили работу по санитарному просвещению личного состава. Постоянным вниманием были окружены женщины, в общежитиях организованы санитарно-гигиенические комнаты или уголки с соответствующим оснащением.
Опыт работы по медицинскому обеспечению боевых действий армии систематически обобщался и распространялся.
С большим напряжением работала наша служба. В ходе Синявинской операции армия в ожесточенных боях с превосходящими силами противника понесла большие потери, в два раза превышавшие потери, понесенные в последующей операции "Искра", и почти в три раза - в Мгинской операции. Соотношение боевых санитарных и безвозвратных потерь летного состава во всех операциях составляло примерно 1 к 2. Большее количество поражений было от огнестрельных ранений - 37 процентов, ранений от зенитной артиллерии - 25 процентов, столько же при вынужденных посадках на подбитых самолетах. Поражения, полученные при оставлении самолета с парашютом, не превышали 13 процентов (ожоги, травмы при приземлении, пулевые и осколочные ранения).
При ранениях больше всего страдала голова - 44 процента, лицо - 30, верхние конечности - 28, нижние - 25 и туловище - 3 процента. Из общего количества ранений множественные составили 22 процента. Легкораненых было 59 процентов, средней тяжести- 18 и тяжелораненых - 23 процента.
Первая хирургическая помощь была оказана 60 процентам раненых - в лазаретах и медицинских пунктах и 40 процентам - в лечебно-эвакуационных учреждениях войскового, армейского и фронтового тыла. Из общего количества потерь летного состава армии в трех названных операциях было возвращено к летной работе более 88 процентов. Это высокий показатель, он свидетельствовал о том, что медики благодаря самоотверженной работе и профессиональному мастерству, при активной помощи командования и штаба армии успешно справились с поставленными задачами.
Среди отличившихся особенно хочется отметить помощника флагманского врача армии В. Р. Горячева-Лоскутова, врачей Ф. А. Яцунова, Винокурова, А. М. Игнатьева, К. А. Карелова, Олега Корсакова, И. Ф. Горбунова, М. А. Стучинского, Сапотовского, А. И. Машкову, Ф. В. Горбунова. Самоотверженно трудились дивизионные врачи 281-й, 279-й и 278-й авиационных дивизий, старшие врачи авиационных и авиационно-технических частей, начальники лазаретов, фельдшеры, медсестры. Все они внесли большой вклад в победу над врагом.
